Три года назад армянская военщина вновь принесла кровавую жертву своему лютому божеству. 4 июля 2017 года, примерно в 20:40 армянские вооруженные формирования, дислоцированные на оккупированных территориях Азербайджана, подвергли обстрелу из 82-х и 120-миллиметровых минометов и станковых гранатометов село Алханлы Физулинского района. В результате провокации армянской стороны погибли жители села Гулиева Сахиба Идрис гызы (1967 г.р.) и ее двухлетняя внучка Гулиева Захра Эльнур гызы (2015 г.р.).

Погиб не солдат, для которого пасть на поле брани во славу и свободу своей страны – высшая из возможных наград. Погиб даже не взрослый человек, успевший пожить и насладиться жизнью. Узнать радости любви и счастье созидательного труда.

Погибла малышка, которая только начала жить. Только начала крошечными ножками ходить по этой земле. Возможно, только начала говорить слова, смешно и по-детски наивно их коверкая.

И вот она распластана на алтаре армянского кровожадного божества, а осколок армянской мины прервал биение крошечного сердца. Сердца, которое могло полюбить, могло принести в этот жестокий мир нечто вечное, бессмертное и великое. Но армянские жрецы напоили ее кровью своего идола, уже утопающего в крови тысяч и тысяч жертв.

«Она погибла, как играла,
С улыбкой детской на лице.
И только ниточка кораллов
Напоминала о конце», - писал в своем стихотворении «Немец» выдающийся советский поэт Илья Эренбург.

Когда немецко-фашистские захватчики стали убивать детей и женщин, они перестали быть врагом в человеческом обличии. Они стали нечистью, уничтожение которой – долг каждого человека.

Когда дым сожженных деревень в Украине и Беларуси запах горелым человеческим мясом – война перестала быть противоборством двух армий, а стала войной народной. Мужчины, женщины, дети – все боролись с чудовищами, исчадиями нацистского ада. И стихотворный призыв Константина Симонова «Убей немца!» стал подлинно народным, квинтэссенцией народного гнева и руководством к действию.

Дым сожженных азербайджанских деревень тоже пах горелым человеческим мясом. Заснеженные поля близ Ходжалы помнят пустые, остекленевшие детские глаза, уставившиеся в серое небо. Стены азербайджанских домов, захваченные армянскими бандитами, помнят слезы и стоны изнасилованных азербайджанских девушек, и подавленный, бессильный плач старух-азербайджанок, которых армяне хлестали по морщинистым щекам и заставляли стирать свое вонючее белье.

Каждый камень, каждая пядь земли, захваченной извергами, помнят трудолюбивые руки крестьян-азербайджанцев, бесчеловечным образом изгнанных с родных земель.

Каждое старое дерево помнит длинные беседы сидевших в его тени жарким солнечным днем азербайджанских аксакалов. Помнит, как ватаги мальчишек и девчонок забирались на его упругие ветви, чтобы полакомиться сладким тутом или кислой алычой. Помнит и ждет, когда они вернутся домой.

И они вернутся. Гордые и могущественные наследники тех, кто тогда, в далеком 45-м выполнил до конца наказ Симонова, убив нацизм, задушив эту гидру в ее же логове.

Они вернутся. Герои, внуки и правнуки героев, чтобы выполнить тот наказ до конца, отсечь последнюю голову нацистской гидры, которая, сдохнув в Берлине, неожиданно, спустя 40 лет, дала ростки в стране, которая принимала посильное участие в Великой Отечественной войне.

Они вернутся. И очень символично будет, если именно 9 мая над Шушой взовьется азербайджанский флаг, именно 9 мая над оккупированными ранее территориями заиграет гимн Азербайджана и азербайджанский солдат, солдат-освободитель, вытрет пот усталости с лица и прикоснется к родной земле. И именно в этот момент в единый строй сольются те, кто давил нацистскую мразь по всей Европе, и те, кто додавил их последышей на Кавказе.

Они вернутся, отомстив за переставшее биться сердце Захры. За остановленное биение сердец мальчишек и девчонок из Ходжалы.

Они вернутся. Ибо сказано, что посеешь – то и пожнешь. И наше дело правое, враг будет разбит, Победа будет за нами.